Последние пару месяцев пытался завести трактор, чтобы сбежать, как поросенок Петр, в лучшую жизнь. Трактор не завелся до сих пор, а ожидание маячившей на горизонте лучшей жизни меня измотало. Неоднократно сорванные сроки окончательно подорвали всякую надежду на успешное завершение этой истории. Неоправдавшиеся ожидания вызвали очередной приступ никому не нужной писанины. Мое эго село на лошадь и ускакало. «Игого» - ржала лошадь.
Внешне я абсолютно трезв, но мне все время хочется спать и я практически не способен запоминать настоящее. Внутри себя я бухаю. И этого не понимают окружающие. Задают вопросы какие-то, о том, да о сём. Они-то не видят, что я смотрю на них пьяными глазами, и не способны понять, что иной раз языком пошевелить, чтобы дать какой-то ответ, пояснение или объяснение мне крайне сложно по причине глубочайшей апатии. И почему людям нужно видеть, что ты без сознания, в луже собственной блевотины или лежишь в кровати, обливаясь потом и соплями, чтобы признать твою недееспособность?
Этот год оказался годом множества неоправданных ожиданий. Надежд, которые я сам на себя возлагал. Провалился по всем статьям, зато умудрился отметиться едва удовлетворительным успехом в тех делах, которые даже и не предполагал. И меня это бесит, просто из себя выводит, если начать об этом думать. Как будто все, что планируешь – тлен, и с космических высот насмешкой превращается либо в несусветную ерунду, не заслуживающую внимания и стремления к ней, либо в мазохистское стремление превозмочь без всякой надежды на хоть сколько-то сопоставимый с усилиями результат. А все, о чем даже не думаешь, оно невзначай проплывает мимо, ты руку протягиваешь и берешь это. И это то, что тебе делает хорошо, и это то, что получается легко и естественно. Только вот ощущения, что ты это заслужил – нет. И это бесит. Хотя, это всего лишь с головой своей проблема.
По дороге в автобусе решаю, как мне жить дальше. Этот город словно выталкивает тебя, как младенца при родах. И ты уже даже ощутил, что не принадлежишь ему и находишься где-то в новом мире, а теперь ходишь по всем этим дорожкам и не ощущаешь, что вообще где-то находишься. Идешь эдаким выкидышем, абортированный человек блуждает по городу. Темнота, и ты голый ножками болтаешь в невесомости. Как в том фильме со Скарлетт Йоханссон.
Разглядываю осень из окна автобуса. Успокаиваю себя, что не сложись все именно так, то я бы не увидел этой красоты. Нет, я даже не пытаюсь себя обмануть, что это действительно хорошее замещение всем тем мечтам и сказкам, которые себе напридумывал. Это просто что-то хоть сколько-то хорошее и приятное, за что можно зацепиться, чтобы вытащить свою голову из собственной задницы, буквально погрузившуюся в интроспекцию, и начать делать что-то новое. Что-то на новом витке своей жизни нескладной, как строчки прозы, которую я так люблю создавать.
Светит солнце, горы тремя степенями дальности отличаются по цвету. Новостройки высотки, река и блики на волнах, осенние деревья, набережная с белыми домами, шпилями, колоннами и всяким таким, корабли на причалах - и все это здорово. Теперь нужно дышать свежим воздухом, теперь я прописываю себе прогулки в одиночестве.
Твой писательский гений не признан. Да и сам ты в себе совсем не уверен. На первый взгляд, ты даже менее успешен, чем всякие суетливые школьники в интернете, но при этом слишком амбициозен и ведешь себя так, словно каждый знает, как ты хорош. Твоя классность не доказана, а кому ты ее уже доказал, тем приходится напоминать и доказывать снова. Вечный рынок и продажа себя. Когда приходится продавать себя снова и снова человеку, который тебя уже приобрел – это самое скверное. Оправдываться за себя и свою жизнь. Не обращать внимания на манипуляции твоим чувством вины, чтобы не ранить чужих чувств и не погрузить человека в думы о собственном неправильном поведении. Оправдания не способствуют росту личности, и не повышают качество жизни. Я плохо живу и это никому не нравится. Откладываю все время важные разговоры, не говорю о том, что мне неудобно.
Жизнь как расширяющаяся спираль. Или наоборот она все идет и идет к своей центральной точке завершения. Кажется, витки моей спирали слиплись и я перескакиваю на один-два круга назад и прохожу их снова. Когда витки спирали слиплись, ты ощущаешь дежавю. Наверное, между каждым событием в каждый момент времени можно пробросить мостик по фазе (углу) к точкам, лежащим на предыдущих витках. Думаю об этом, затыкая себе уши мыслями в автобусе, чтобы не слышать знакомого голоса. Мне нужно дописать первую часть рассказа, который мне кажется хренью. Он просто не имеет личной актуальности, а без нее я мало на что способен. Все должно быть пропущено через себя. Если ты не ощущаешь тока внутри, то и браться за дело не следует. Так мне кажется. Откладываю все время важные разговоры, не говорю о том, что мне неудобно. Сложно быть мудаком по жизни, но я так живу.
Пару остановок назад я вошел в этот автобус и остановился у кондуктора, чтобы рассчитаться. Было полно свободных мест и я не боялся упустить ни одно из них. Стою возле кондуктора, считаю монетки, чтобы ей потом до меня не идти. В автобус заходят еще люди. Не имею права перегораживать проход к свободным местам, бросаю свое благородство в отношении кондуктора и сажусь. Следом за мной проходят две девушки. Одна. Вторая: зеленый шарф в черную клетку – бывшая. То ли не заметила, то ли отвела взгляд, когда заметила. С некоторых пор мы даже не здороваемся. Наверное, с того момента, когда я не стал говорить «привет» первым, когда случайно встречал ее на улице. Сели где-то позади. Включаю громкость своих мыслей на полную, чтобы не слышать деталей разговора. Что хуже: знакомый голос в голове или в автобусе? Для меня ответ очевиден.
На своей остановке я внимательно гляжу на ручки сумки, которую сейчас буду держать в своей руке, направляясь к выходу. Прикидываю, когда уместно встать: чтобы не слишком рано и не слишком спешно подрываться к дверям. Встаю и задеваю коленкой мужчину напротив. Задеваю головой верхний поручень. Стою возле дверей, оперся на перекладину. Кажется, я слишком непринужденно стою, это может выглядеть наигранно. Надо встать как-нибудь обыкновенней. И тут совершенно неважно, что на самом деле, моя обычная поза на выходе из автобуса именно такая. Нужно выглядеть обыкновенней себя обыкновенного.
Знакомый предлагает написать текст в сборник, а потом его печатают, и вот уже какие-то незнакомые люди готовы у меня его купить. Приятели предлагают после учебы взяться за работу мечты и я загораюсь этой идеей. Из этих эпизодов может показаться, что у меня классная жизнь. И мне тоже так кажется. Если не обращать внимания на детали. Но я так не умею. Из деталей для меня вырисовывается полная картина.
Иду по улице домой и думаю, что фраза «а потом я просто умер» - превосходная концовка какого-нибудь рассказа или романа.
«Повис в петле. Чувствовал, как обделался. Обделался в этой жизни по-крупному. А потом я просто умер».
